Президент обещал защитить добросовестный бизнес от силовиков

25.02.2019

Владимир Путин выступил со своего рода юбилейным – 15-м – ежегодным Посланием Федеральному собранию РФ. Как и предыдущие, оно оказалось многоплановым. Но, как и ожидалось, президент начал с постановки новых целей и путей их достижения в социальной сфере.

Упор при этом был сделан на демографию. Рождаемость предлагается повысить за счет расширения льгот многодетным семьям: выплаты на детей до 1,5 лет начинать с того момента, когда прожиточный минимум на члена семьи опускается ниже двойного значения (сейчас 1,5); ставка ипотечного кредита в 6% будет предоставляться на весь срок его погашения, а не на 3–5лет; за рождение третьего ребенка с ипотеки спишут 450 тыс. руб. Предусмотрены и другие меры, на что дополнительно потребуется ежегодно десятки миллиардов рублей.

Не обошлось, как и в прошлогоднем Послании, без постановки жестких барьеров перед милитаристскими поползновениями Запада. Однако помимо презентации прорывных видов оружия президент предупредил, что в случае удара ракетами средней дальности по российской территории ответные меры будут зеркальными и симметричными – будут атакованы не только места расположения ракетных батарей (в Европе), но и центры принятия решений. Какие именно, названо не было, но сомнений в их географической локации ни у кого не возникло.

Однако это Послание, скорее, запомнится последним «китайским» предупреждением правоохранительным органам, которые держат добросовестный отечественный бизнес под угрозой уголовных статей. Предупреждены и гражданские чиновники, злоупотребляющие административными наказаниями. К 1 января 2021 года президент обещал ликвидировать полностью все ныне действующие контрольно-надзорные инструкции и приказы. Они должны быть заменены документами, приспособленными к новой экономической реальности.

Кто виноват?

Победить бедность и повысить благосостояние в целом без роста ВВП невозможно. Однако решить эту задачу невозможно без ликвидации барьеров, ограничивающих свободу предпринимательства. Между тем в бизнес-сообществе недовольны давлением правоохранительных и контрольно-надзорных органов. Уголовные преследования бизнесменов становятся все более вызывающими. Достаточно вспомнить о недавнем аресте руководства инвестиционного фонда Baring Vostok, который уполномоченный при президенте РФ по защите прав предпринимателей Борис Титов назвал «незаконным», а глава Счетной палаты Алексей Кудрин считает, что этот инцидент может привести к чрезвычайной экономической ситуации, ведь речь идет об одном из первых в России фонде прямых иностранных инвестиций, которые были вложены в разное время в крупные российские проекты.

По данным президента, «сегодня почти половина дел (45%), возбужденных в отношении предпринимателей, прекращается, не доходя до суда». Однако главе государства, судя по всему, не докладывают о реальном положении. 

По информации Судебного департамента Верховного суда РФ, ситуация намного хуже. Так, в 2017 году по экономическим статьям (прежде всего по 159-й) было возбуждено 241 397 уголовных дел. До суда дошли только 49 081. Это явно не 45%, а лишь 20%. Бывало и получше – судьям доставалось до 50% дел, но только в 2010–2012 годах.

Но дело не в голых цифрах – за каждой из них человеческие судьбы: под экономическими статьями УК находятся не только сами предприниматели, но и люди, на них работающие. Данные о их количестве разные. Общественная организация «Деловая Россия» несколько лет назад утверждала, что в 2013–2016 годах уголовные дела, большая часть которых так и не дошли до суда, довели до закрытия несколько десятков тысяч предприятий, в результате чего было потеряно 2 млн рабочих мест.

Владимир Путин в Послании заявил: «В результате на одного предпринимателя, бизнес которого разваливается в этой связи, в среднем приходится 130 сотрудников, потерявших работу». Если взять за основу эту статистику, то в позапрошлом году под угрозой потери рабочего места оказалось до 25 млн человек – иными словами, каждый пятый российский гражданин «ходил» под статьей.

Не решается проблема, несмотря на неоднократные предупреждения президента и с досудебными арестами обвиняемых по экономическим преступлениям. Их в массовом порядке заключают в СИЗО, хотя можно ограничиться другими ограничительными мерами: подпиской о невыезде, освобождением под залог, наконец, домашним арестом. Тот же Майкл Калви и ряд других топ-менеджеров Baring 16 февраля были заключены под стражу на два месяца, хотя ряд российских чиновников готовы за них поручиться.

Для чего Следственный комитет и МВД предпочитают именно аресты? Так легче добиться признательных показаний. Тем более что если применить квалифицирующий признак при открытии дела как совершение преступления группой лиц по предварительному сговору, то аресты можно продлевать сколь угодно долго. Владимир Путин привел пример, когда арестованный бизнесмен несколько месяцев не вызывался на допросы – дескать, следователь был в отпуске. Так можно подписать все что угодно или сидеть в СИЗО годами. Борис Титов, например, приводил примеры, когда обвиняемые провели в заключении больше времени, чем полагается по закону по инкриминируемым им деяниям.

Все это, как считает президент, становится серьезной проблемой для экономики. Тем более если учесть факты, когда дела заводятся по признакам хозяйственных споров, которые должны решаться не в судах общей юрисдикции, а в арбитражах.

Что с ними делать?

Президент жестко предупредил силовиков: «Добросовестный бизнес не должен постоянно ходить под статьей, постоянно чувствовать риск уголовного или даже административного наказания». Но что для этого нужно сделать? Путин подчеркнул, что говорил на этот счет с

Генеральным прокурором Юрием Чайкой и с Председателем Верховного Суда Вячеславом Лебедевым и попросил их еще раз проанализировать эти проблемы и представить соответствующие предложения. Правда, на пленумах Верховного Суда уже неоднократно разъясняли нижестоящим инстанциям, что не стоить злоупотреблять арестами при расследовании экономических преступлений.

К тому же инициаторами арестов предпринимателей выступают в большей мере следователи Следственного комитета. Так что президенту стоит поговорить по существу и с Александром Бастрыкиным, в том числе и по теме законопроекта о возвращении в Генпрокуратуру ряда следственных функций, отданных в свое время Комитету. Документ уже был обсужден в кремлевской администрации. Борис Титов полагает, что усиление прокурорского надзора над следствием существенно улучшит ситуацию.

Президент также предложил деловым объединениям и Агентству стратегических инициатив создать специальную цифровую платформу, с помощью которой предприниматели смогут не только сделать публичной информацию о давлении на бизнес, но, главное, добиться рассмотрения вопроса по существу. 

По мнению Владимира Путина, платформа поможет руководству силовых структур лучше узнать ситуацию в подведомственных учреждениях и надежнее контролировать действия своих подчиненных. Поэтому он поручил правительству вместе с бизнес-сообществом проработать технологические решения и нормативную базу, которая позволит запустить этот механизм, а правоохранительным ведомствам – МВД, ФСБ, Генпрокуратуре, Следственному комитету – подготовить регламент работы с обращениями предпринимателей, включая четкие сроки их рассмотрения. И уже к концу года такая платформа должна начать действовать хотя бы в пилотном режиме.

И это еще не все. Премьер Дмитрий Медведев уже предлагал пересмотреть правовую базу контрольно-надзорной деятельности, чтобы ликвидировать все устаревшие и излишние требования к бизнесу. Закончить эту работу он планировал к февралю 2020 года и назвал эти действия «регуляторной гильотиной». Она должна уничтожить незаконные и просто надуманные проверки хозяйствующих структур, приносящих им существенные убытки.

Правда, Дмитрий Медведев уже пытался это сделать в середине «нулевых», заменив советские еще ГОСТы более упрощенными техническими условиями (ТУ). Но процесс выродился в банальный перенос текстов ГОСТов в ТУ.

Однако Путин поддержал инициативу Медведева. Президент предложил действовать еще более радикально – по принципу «взять все и отменить», но при этом дать чиновникам два года на разработку новых надзорных документов. Посмотрим, кто победит: чиновники, которые умеют приспосабливаться ко всем вышестоящим инвективам, или президент с премьером. Ждать осталось недолго – до 1 января 2021 года.

 

«Финансовая газета»